Павел Зарифуллин: Идея национализма была либеральной, по сути. Она была фактически сформулирована в Англии для очень конкретных целей — для развала континентальных империй, евразийских империй. Потому что национализма никогда не существовало в принципе. В самой Британии бритнационализмом и не пахло никогда. Британская политика — это чисто имперская политика. Британия реализовалась как империя — англичане, ирландцы, шотландцы вместе создавали эту империю. Позже включили туда элиту индийских народов после Сипайского восстания. Это был очень четкий имперский принцип. А национализм они провоцировали или «разводили» для внешнего пользования, как «сетевое оружие» тех времен для развала империй, прежде всего Российской. Они поощряли национализм, придумывали его искусственно, поощряли либерализм. То же самое происходило в Турции. Посредством масонских организаций, политических групп, младотурков или сербских националистов они разваливали Османскую империю. То же самое происходило в Австро-Венгрии. Национализм был выработан для развала империй, и так все происходит по сию пору. Впоследствии национализм был использован другой англо-саксонской империей — США — для развала Восточного блока. Очень четко. В принципе СССР развалил национализм — украинский, грузинский, армянский, в том числе и русский национализм. От развала империй, прежде всего, пострадали региональные национальные образования. Обрушилась империя, и жители этих образований в результате дикого падения уровня жизни хлынули в метрополии. В империях все, в основном, живут на месте, потому что субъекты империи — это реальные народы. А когда приходит национализм, то народам уже места нет. Национализм — это типично западная идеология для развала империй. То же самое произошло у нас — после развала Советского Союза жители Узбекистана, Таджикистана или Чечни, которые до этого жили прекрасно и не собирались ни в какую Москву приезжать потому, что им и так там было хорошо. А теперь империя рухнула, и они все здесь. Соответственно, империя — это не вновь изобретенная технология или инструмент. Она была всегда. Империя как идея, как принцип осталась в неизменном виде. Это гигантское военное геополитическое стратегическое образование, которое по своему формату имеет очень четкие пространственные и географические ориентиры и границы. Об этом писал Гумилев, кстати, — что каждая протоимперия или цивилизация имеет очень четкую очерченную географическую зону (привязанность).

- То есть империя — это не плавильный котел?

Империя — это не плавильный котел. Империя состоит из народов, в отличие от государств-наций. В империи есть округа, есть административные границы, но они, как правило, имеют военный характер. Это было и у нас — генерал-губернаторство — типичное военно-территориальная организация. Но субъектом империи были народы со своими лидерами, которые представляли эти народы при верховной власти, и договаривалась империя именно с народами. Безусловно, было сильное влияние какой-то общей культуры (то, что Дугин называет «региональным глобализмом») — не американский тотальный глобализм, а именно региональный. Поэтому, даже после развала СССР, Российская Федерация благодаря своим размерам и суверенитету, своей геополитической мощи, тому количеству народов, которые в ней присутствуют, остается империей. В 90-е годы, поскольку Запад победил, мы взяли от него все — идиотскую конституцию, которую невозможно изменить, саму идею национального государства. Тогда очень пропагандировалось, такими людьми, как Тишков, который был министром национальностей, воспринять Россию как государство наций. Он говорил, что есть нация «россияне» (термин придумал Ельцин), хотя было понятно, что это, как и все, что они делали в 90-х годах, было не жизнеспособно. Но Тишков, как настоящий враг народа и агент западных спецслужб, отстаивает эту идею до сих пор. Была идея загнать всех «под одну гребенку» — в некую Россиянию, которая одинаково неприятна как великороссу, так и всем остальным народам, которые, вливаясь в контекст империи, отстаивают свою самобытность. Соответственно, американцы (и британские спецслужбы — они в этом хорошо разбираются), когда разваливали восточный блок, использовали национализм как инструмент. Они работают так и до сих пор. В частности, появилось такое уродливое чудовище — так называемый «русский национализм», который к русскому народу не имеет никакого отношения.

-  В этот период 90-х началась дестабилизация социума. Можно ли предположить, что те силы, которые задействованы в этом процессе, которые видят в становлении империи угрозу для себя, будут использовать эту дестабилизацию как «выигрышную карту» для реванша?

- Очень интересно. Разыгрывалась либеральная карта с идеей top nation, потом, когда либеральная карта себя полностью дискредитировала, появилось такое сравнительно молодое явление, как «русский национализм», идеи создания республики «Русь», государства «Русь», раздел на конфедерацию — это идеи чисто црушного характера, которые активно сейчас пропагандируются в Интернете путем войны «тэгов». Этому посвящено множество «постингов» в ЖЖ (ЖЖ стал достаточно важным орудием сетевой войны). И реально, как я себе представляю, картина такова: понятно, что сервер у ДПНИ находится в штате Атланта, но у них нет обширного количества блоггеров, чтобы вести реальную сетевую войну. Тогда откуда это происходит? Сидят в восточном отделе ЦРУ, Госдепа и Пентагона офицеры, знающие прекрасно русский язык и прекрасно ориентирующиеся в мире русского Интернета. Это, прежде всего, создание определенного мифа. Это провокация на этническую рознь. Используется мониторинговая сеть (Тишков), которая отслеживает конфликты, результаты оправляет «маккартурам», а они в свою очередь — Поткину. И тот просто едет в Сальск, Ставрополь или Кондопогу, заранее зная, что там будет. Такой «русский национализм» чужд русскому народу.
Идея «прав народов», которую отстаивают евразийцы, выражен в лозунге «Этнос против нации». Нация искусственна — этнос органичен. Общий дом этносов — это империя. Империя — это залог безопасности и развития народов. И сейчас, поскольку модерн с его мифами и сказками в прошлом,  мы возвращаемся к органическому существованию. Постмодерн ни на что не претендует, он просто веселится, поет и рисует клипы, а параллельно всплывают очень глобальные тренды, в частности религия, про которую начали забывать. Пообещал Хрущев показать последнего попа, а оказалось, что скорее можно увидеть последнего «Хрущева».

Беседу вел Олег Гапонов